Версия для слабовидящих

АЛЕКСАНДР КУСАКИН

ПРОСТО ВСТАНЬ И ИДИ!

Этот удивительно жизнерадостный человек прошел через все круги ада буквально за один год. В 2020-м попал в автомобильную аварию, которая лишила его правой ноги. Левую вроде спасли, но попала инфекция, а тут еще началась пандемия, больницы, в которых лежал Александр, одну за другой превращали в ковидные госпитали, хирурги надевали костюмы химзащиты и шли на передовую. «Давай отрежем – и дело с концом», – предлагали ему в очередной больнице. В какой-то момент он не выдержал: «Режьте, коли лечить не хотите». Через полгода его выписали – без ног, без сил, без будущего. А уже летом 2021-го Александр Кусакин принял участие в чемпионате России по фридайвингу на общих основаниях и с подачи Федерации фридайвинга стал амбассадором парафридайвинга в России.

Александр, вы человек очень занятой, встретиться с вами непросто. Неужели фридайвинг – это не главное дело вашей жизни?

Представьте себе, нет. Фридайвинг всегда был для меня любимым хобби. Основное же – это работа. Я руководитель Ай-Ти направления департамента спорта города Москвы: компьютеры, каналы связи, мультимедиа, телефония, Интернет и проч. Мы делаем так, чтобы спортивные школы Москвы не испытывали никаких проблем с технической составляющей их жизнеобеспечения и занимались основной своей деятельностью – спортом. Спасибо руководству, я сохранил свое рабочее место во время продолжительного периода восстановления после аварии, а потом имел еще возможность некоторое время работать на удаленке. Пришел в офис уже на своих двоих, ну, плюс протезы, конечно.

Я вижу только один. Вы его так лихо выставляете напоказ.

Да, это высокотехнологичный протез Ottobock с микропроцессорным управлением, с коленным модулем, а второй у меня простой, он ниже колена, но это пока не окончательный вариант, это «времянка».

Надеюсь, мой вопрос не покажется вам бестактным: а не удобнее ли, когда ног нет на одном уровне?

Я много думал над этим. И все же считаю, что свое колено лучше. Каждый лишний сантиметр собственной конечности лучше любого, самого продвинутого протеза. Ведь протез не дает ощущений. Здоровые люди не задумываются над тем, каково это – ходить на протезах. Есть такой тренажер, на котором можно это устроить: костыль с выемкой для колена. В фильме «Остров сокровищ» пират Сильвер, которого играет двуногий актер, ходит на таком. А теперь представьте себе, что вы обеими коленями стоите на подобных ходулях в полуметре над землей. Ноль шансов, что получится сделать хотя бы один шаг. Моя проблема в том, что левую ногу отняли вплотную к коленному суставу, оставили незначительную длину кости, да еще не закрыли ее кожей. Я лежал в отключке, а у них мысли были заняты ковидом. Это, кстати, важнейшая тема – правильно закрыть кожей рану/кость. Далеко не все хирурги в моменте думают о том, как их пациент будет потом надевать протез. Их тоже можно понять: порой у них задача жизнь спасти… А мне пришлось делать пересадку кожи, иначе о протезе можно было бы забыть.

Что помогло столь быстрой реабилитации после всех этих страданий и операций? Фридайвинг?

В первую очередь поддержка и любовь близких и друзей, ну и, конечно же, работа, любимое дело. Если человек лежит дома и смотрит в «ящик», ничем не занимается, то он медленно деградирует, погружается в свое беспомощное состояние и привыкает к нему. Первое время спортом сложно заниматься, нужна реабилитация, чтобы организм начал привыкать к своему новому состоянию. И тут работа очень помогает, отвлекает. Это даже некая гарантия, что все будет хорошо, что человек сможет вернуться к самому себе «доаварийному». А вот потом уже фридайвинг.

«Я планирую участвовать в соревнованиях на общих основаниях с обычными фридайверами. Сейчас отобрался от Москвы, теперь хочу отобраться от России и выступать наряду со всеми».

Почему такой экстремальный вид спорта? Можно ведь просто плавать?

Фридайвингом я начал заниматься еще до аварии. Мне казалось, что я испытываю какой-то патологический страх перед сочетанием темноты, воды и отсутствием воздуха. Но один знакомый психолог объяснил, что это естественный страх нормального человека, просто нужно научиться его преодолевать. Как? Очень просто: тренировками. Первый, второй, десятый раз будет не получаться. На 56-й раз начнет получаться. На 189-й – уже неплохо получится, на 540-й – хорошо, а на 1453-й – идеально! Вот вам рецепт успеха!

Чем же вас прельстил фридайвинг? Тем, что избавились от паники, когда не хватает воздуха?

Это совершенно особенный вид спорта. Я раньше занимался единоборствами, автогонками, там требовалась максимальная концентрация, заряженность на успех, адреналин. А здесь все наоборот – максимальная расслабленность, деконцентрация внимания, но при этом полный контроль над телом и никаких мыслей про результат.

То есть спортивный результат для вас не важен?

Раньше не был. Сейчас он появился, потому что я могу доказать, что человек в любом состоянии способен заниматься даже экстремальными видами спорта и добиваться в них определенных высот (в моем случае – глубин). И к тому же я хочу подарить людям с ограничениями по здоровью еще один возможный вид реабилитации, как физической, так и моральной. Овладение техникой расслабления, техникой дыхания помогает и в обычной жизни. Мне, например, очень помогло умение правильно дышать во время и после болезни ковидом. А вода, она вообще сама по себе лечит. Никогда не забуду первое погружение, ощущение «нового» себя. Мне кажется, что этот процесс понимания телом себя «нового» протекает легче и быстрее в воде, человек проще привыкает к себе. Передвигаясь на руках или на коляске по дому, можно восстановить только часть мышц, а в воде работают все мышцы, идет полноценный процесс реабилитации. Ну, а потом я хочу показать, что инклюзия – это не резервация, не кучкование инвалидов по интересам. Поэтому я хочу попробовать через парафридайвинг показать преимущества инклюзии – общих соревнований. Я планирую участвовать в соревнованиях на общих основаниях с обычными фридайверами. Сейчас отобрался от Москвы, теперь хочу отобраться от России и выступать наряду со всеми. Ныряние на руках, задержка дыхания – мне ничего не мешает участвовать в этих дисциплинах. Спортсменам с нарушениями зрения или слуха вообще ничего не мешает в любых соревнованиях фридайвинга участвовать и побеждать.

Как прошли первые соревнования в новом качестве?

По правде сказать, сначала это была чистая авантюра. Костюмы, технические приспособления пришлось перешивать и переделывать прямо на месте. Центр тяжести у меня сместился и, если, например, на пояс, как и раньше, вешать большую часть груза, то моя «пятая точка» будет перевешивать и меня станет класть горизонтально. Пришлось разрабатывать и изготавливать магнитные груза. Ну, и тому подобные приключения. Но все решаемо оказалось. Ласты – это вообще отдельная песня. В глубину с двумя протезами и ластами – этого раньше, насколько я знаю, не делал никто.

«В глубину с двумя протезами и ластами – этого раньше, насколько я знаю, не делал никто».

Не могу не спросить. Все время взгляд притягивается к вашему протезу. Почему вы постоянно ходите с поднятой штаниной? Это стиль такой?

В общем, да. Только на очень-очень официальных мероприятиях я ее опускаю. Когда костюм и все такое. Этому есть несколько причин. Первая очень прозаическая, утилитарная такая. Когда ты идешь в толпе, в метро, например, люди понимают, что не надо тебя толкать и ругаться на то, что ты идешь медленно. У меня знакомая в метро увидела женщину с сыном на протезе, их затолкали, так она подвела их к обидчику и сказала: «Закатайте штанину, покажите!» И человек стушевался, стал извиняться, что, мол, не знал, не видно же. Так вот у меня все видно. Скажем, так безопаснее. Вторая причина, это некий хайп, люди подходят, спрашивают, как это, что это. Честно говоря, интересуются постоянно, меня почти каждый день кто-то останавливает. И отсюда третья причина: люди должны понимать, что я не заразен и не опасен. У меня перед глазами до сих пор стоит картина, как осенью, когда я еще на коляске ездил, мне навстречу попалась женщина с маленькой девочкой, которая стала ее спрашивать: «Ой, мама, а что это, почему дядя на коляске?» Мать потянула ее за руку: «Все, тихо, уходим, уходим скорее!». У меня остался такой неприятный осадок. Постепенно я это трансформировал в желание объяснять и показывать. Теперь я принципиально ловлю взгляды и говорю: «Подойдите, не бойтесь! Посмотрите поближе. Давайте, я вам и вашему ребенку расскажу, что это такое и как работает». Таким образом, общество трансформируется и привыкает к разнообразию людей, что «мы, киборги, среди вас».

«Я всегда твержу себе: «Встань и иди!» Теперь это мой девиз».

Такая осознанная система индивидуальной социализации…

Смотрите, вот на примере моей работы/офиса. Сначала я приезжал сюда на коляске, потом стал приходить на протезах. Первое время сотрудники подходили ко мне, выражая соболезнования, потом стали подбадривать: «Круто! Ты можешь!», а потом всё – не обращают внимания, теперь они считают это нормой. Всякое стеснение меня ныне покинуло.

Как вам удалось так быстро восстановиться, научиться ходить на протезах?

Секрет простой: как говорит мой тренер Гас Крейвенас, «2+2=4. Хочешь сделать – делай», –тренировки до седьмого пота. В Ottobock открылась «Школа ходьбы», и мы с инструктором Еленой Мезенцевой несколько месяцев трудились в буквальном смысле в поте лица (и продолжаем сейчас!). Начали готовиться заранее, еще когда протезы не были готовы. Самое трудное и на протезах тоже – это сделать первый шаг. Спина не держит, мышцы отвыкли. Их надо предварительно подготовить, накачать. Тогда встать на протезы намного легче. Если же этого не делать, то можно и вовсе не пойти…

«Я – МОГУ!» знает, что вы стали амбассадором проекта «Новые возможности». Расскажите, что это?
 

Это городской сервис, разработанный и реализованный Департаментом труда и соцзащиты в 2021 году. Мы его продумывали, в том числе, и на моем примере. Сервис направлен на помощь людям, попавшим в подобную моей ситуацию. Он объединяет команду специалистов (консультанты, медики, специалисты МСЭ, протезисты, травматологи-ортопеды/реабилитологи, юристы, психологи и психотерапевты и др.), призванных облегчить прохождение всех «кругов ада» максимально быстро и безболезненно. В рамках сервиса предоставляется помощь в оформлении инвалидности и получении ИПР, психологическая помощь, помощь в поиске работы в случае ее утери, подбирается комплекс реабилитационных услуг, помощь в получении протезов и обучение пользования ими и т.д. Один из крутых моментов сервиса – это наличие, как я их называю, «мотивашек» – людей, прошедших этот путь, и помогающих его пройти, подставляя свое плечо и показывая пример на себе. 

А дома как передвигаетесь?

Стараюсь на ногах. Протезы снимаю только на ночь. После особо изнурительного дня позволяю себе ненадолго пересесть на коляску. Но мой доктор, которому я обязан спасением жизни и который спас бы мне другую ногу, если бы не эта чехарда с больницами из-за ковида, строго наказал мне: «Не привыкать. Никаких колясок. Даже дома. Только ходить». Потому что привыкнуть к коляске и не отлипнуть от нее никогда – проще простого. И поэтому я всегда твержу себе: «Встань и иди!»

Теперь это мой девиз.

Как вы пришли в профессию?

Я потомственный реабилитолог. Моя мама работала врачом по лечебной физкультуре, и я с удовольствием наблюдала за ней. Так определился выбор профессии. Я окончила Казанский медицинский университет сразу по двум направлениям: педиатрии и реабилитации, и уже 20 лет работаю врачом по лечебной физкультуре.

А как вы оказались в Ottobock?

В 2013 году пришла по объявлению на вакантную должность и все это время возглавляю здесь «Школу ходьбы на протезе». За границей фирмы по производству протезов не занимаются обучением пациентов ходьбе на своих изделиях. Там существуют при клиниках специальные отделения, где за отдельную плату этим занимаются специалисты. В России таких специалистов немного, поэтому в Ottobock решили предоставить некий бонус для своих клиентов и совершенно бесплатно обучают ходить тех, кому делают протезы. Более того, раз в год я провожу семинары для инструкторов. Около 50 человек приезжают к нам на неделю из разных концов страны, и мы рассказываем и показываем им, как надо работать с теми, кто только встает на протезы. При этом речь идет не о железе (наш семинар актуален не только для протезов из комплектующих Ottobock), а о пациенте – как его подготовить и научить самостоятельно ходить.

Александр Кусакин

Родился в Москве в 1982 году. Женат, воспитывает дочь.

Фридайвингом занимается с 2013 года. Инструктор по этому виду спорта (по международной системе обучения Молчанова). Член Совета федерации фридайвинга и Амбассадор парафридайвинга в России. Действующий рекордсмен мира по фридайвингу по CMAS (disabled). Амбассадор Ottobock в России.

Насколько я понимаю, это уникальное начинание для нашей страны?

В принципе, да. На регулярной основе никто больше такого не делает. Причем мы еще и на места выезжаем. Если нас приглашают, то мы можем и в отдельный регион выехать и провести семинар прямо там. Такое тоже случается.

Елена, скажите, а с пациентами вы работаете индивидуально или в группе?

Конечно, индивидуально. Единственное, мы практикуем одновременное нахождение в зале нескольких человек, но, как правило, совмещаем новичка с уже опытным, хорошо ходящим пациентом. Это очень мотивирует.

А вас саму что мотивирует?

Да вот они же и мотивируют. Их успехи, восстановление, возвращение к нормальной жизни. Приезжают сюда на колясках, убитые горем, но проходит несколько месяцев, и ты видишь улыбки на лицах. Нет ничего приятнее телефонного звонка от своей подопечной: «Елена Александровна, скажу только маме и вам: я беременна!» И ты понимаешь, что в счастье этой девочки есть и твоя заслуга. Вот это и называется – получать удовольствие от работы.

Елена Мезенцева

Курирующий Александра инструктор «Школы ходьбы» Ottobock

  • E-mail:  
    Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в браузере должен быть включен Javascript.
© 2021-2024 «Я – МОГУ!»
Разработка сайта с в Peppers Digital
Свидетельство о регистрации СМИ: ПИ # ФС77-81932